[lena-luna]

Сборка разная разная
Нарисуй мне мечту
Нарисуй мне волну на песке,
На прибрежном песке начертай мне судьбу ненароком,
В золотую черту
Распрями свой сверкающий локон
И позволь замереть мне на каждом его волоске.
Расскажи о морях,
Расскажи мне о теплых морях,
Где резвятся в волнах и взлетают под звезды дельфины,
Расскажи, как горят
Под луной серебристые спины,
И позволь утонуть мне в твоих серебристых речах.

Покажи мне ладонь,
Покажи мне ее каждый штрих,
Как цыганка, скользни по сплетению линий капризных,
Буквы наших имен
Отыщи рядом с линией жизни
И позволь не спугнуть мне дыханием пальцев твоих.

Ты тихонько усни,
Ты усни, и волна нас умчит,
Нас умчит к берегам, где песчинки на бархат похожи.
Мы с тобою одни,
И не смеет ничто нас тревожить...
Только слушать позволь, как в ночи твое сердце стучит.



Ваши дети не дети вам

Они сыновья и дочери тоски Жизни по самой себе
Они приходят благодаря вам но не от вас
И хотя они с вами они не принадлежат вам

Вы можете дать им вашу любовь но не ваши мысли

Ибо у них есть свои мысли

Вы можете дать пристанище их телам но не душам

Ибо души обитают в доме завтрашнего дня

Где вы не можете побывать даже в мечтах

Вы можете стремиться походить на них

Но не старайтесь сделать их похожими на себя

Ибо жизнь не идет вспять и не задерживается на вчерашнем дне

Вы луки из которыхваши дети

как живые стрелы посланы вперед

Стрелок видит цель и пути бесконечности

И сгибает вас своей силой, чтобы его стрелы

Летели быстро и далеко

Пусть ваш изгиб в руке стрелка несет радость

Ибо как любит стрелок летящую стрелу

Так любит он и лук, который остается на месте


ПОРАЖЕНИЕ"
О Поражение, мое Поражение, одиночество и отчужденность,
Ты мне дороже тысяч и тысяч побед, Слаще для сердца, чем вся слава
мира.
О Поражение, мое Поражение, познание себя и вызов. В тебе я вижу, что я
еще молод, и легок мой шаг, И я избегну ловушки вянущих лавров. В тебе я
нашел умение испытывать счастье наедине с собою. В тебе я нашел радость
отверженного и презренного всеми.
О Поражение, мое Поражение, блистающий меч и щит, В твоих глазах я
прочел:
Взойти на трон -- значит продаться в рабство, 5ыть понятым -- значит
стать вровень со всеми, А быть осознанным -- значит достигнуть предела И
спелым яблоком пасть на потребу толпе.
О Поражение, мое Поражение, смелый мой спутник, Только ты станешь
внимать моим песням, слезам,
молчанью, Только ты мне расскажешь о взмахе крыльев, О нетерпении
морей, О горах, горящих в ночи, Только ты взойдешь на вершину крутой,
скалистой души.
О Поражение, мое Поражение, бессмертная моя
храбрость, Мы с тобой засмеемся с грозой заодно, Мы с тобой похороним
все, что умерло в нас, И встанем под солнцем, исполнясь волей, Вселяя страх
'.



Джебран Халиль Джебран



Шотландские воины носят юбки,
Под которыми нет трусов.
Они храбрее всех на свете -
Они прогонят английских псов.

Английские воины носят брюки,
Под которыми есть трусы.
Они храбрее всех на свете -
Им не страшны шотландские псы.

Ирландские воины тоже неслабы,
Не слабей, чем английские псы.
Ирландские воины ходят в пабы -
И пропивают свои трусы.

Французские воины жрут лягушек
И загнивают на корню.
Заслышавши гром английских пушек,
Трусы меняют пять раз на дню.

Тевтонские воины ходят строем
В медных латах поверх трусов.
Они страдают геморроем -
Но держатся лучше французских псов.

Отважны воины племени мбаги
Не подозревают они о трусах -
У них вообще до х@я отваги,
А х@й теряется в небесах.

Индейские воины курят трубки,
В них забивая трусы англичан.
У них лужёные желудки,
А яйца - тугие, как барабан.

Исландские воины щеголяют
В трусах из рыбьей чешуи.
При виде противника оголяют
Пропахшие рыбой... мечи свои.

Еврейские воины носят пейсы,
Заслоняющие трусы.
Еврейские воины строят пабы,
Куда заходят ирландские псы.

Отважные воины Украины -
Все по натуре БульбЫ ТарасЫ.
Они пожирают жир свинины,
И носят огромные квази-трусы.

Татарские воины жрут конину,
Сверкая трусами по всем степям.
Татарский воин такая скотина -
Все, кроме конины, ему по х.ям.

Славянские воины всех отымеют,
Совсем невзирая на все трусы.
Они вообще ни на что не взирают,
Кроме баб, водки и колбасы.

Припев:

Как нас вставило, как нас вставило,
Как нас вставило, Боже!
И так нас вставило, и сяк нас вставило -
Чтоб вас так вставило тоже!18:36

Крестоносцы

С деревьев листья облетают (прямо в Сену, и в Луару, и в Гаронну, и везде, куда попало)
Пришла осенняя пора (Патер Ностер!!!)
В поход крестовый все поперлись (фон-бароны, голодранцы, без штанов, зато в кольчугах),
И понавешали крестов
и на спины, и на плечи, и на ж.пы, и везде, куда пришили).
За мною мой сеньор приходит (абсолютно Совершенный альбигоец, сталбыть, драться не умеет, и не может, и не хочет),
Сказал, мол с ними ты пойдешь (прямо завтра, на рассвете, ровно в полдень, как проснешься),
Маманя в обморок упала (прям с балкона, вниз башкою, на кобылу – та взбесилась),
Сестра винище пролила (слуге на морду – тот доволен!).

- “Друзья, маманю подсадите!” (на балкончик, как и было: вверх башкою, БЕЗ КОБЫЛЫ !!!),
Слугу положьте в погреб спать (пусть проспится, алкоголик…)
А я, молоденький мальчишка (лет 17, 20,30…)
В Святую Землю подался (прямо с места, сеновала, без штанов, зато с крестами).

За мною вслед бежит невеста (рожа кисла, словно тесто),
А вслед за нею тесть и теща (рожа злее, жопа толще) …
Сижу я в крепости высокой (метров восемь, может, больше – я не мерил),
И к нам является магистр (морда ломом, звать Гийомом).

“Здорово, братцы-крестоносцы! Аве Матер!” – “Патер Ностер!” – “Вашу также!” – “Всем спасибо!”
“Сейчас в атаку побегим!” (левым флангом, правым флангом, в общем, кучей… Хрен тебе, беги один!!!)
И вот бегу я по барханам (по песку, на четвереньках, быстро-быстро, ведь убьют же!),
За мной несется сарацин (7/8, 8/7, ну и рожа, шире ж.пы, прямо втрое, может, больше, я не мерил).

И удираю я в оазис (пусть мираж, зато не видно),
А этот пусть бежит один (по пустыне, по песочку, к тамплиерам – пусть зарубят!).
Летят по небу ассасины (обкурившись все гашишем, глючат, гады, что летают…),
Хотят засыпать нас землей (жидкой грязью, и навозом, с головою!)

А я, молоденький мальчишка (лет 17,20,30, может, больше, я не помню)
Лежу с оторванной ногой (притворяюсь, что не больно, челюсть – рядом, жрать охота!...)
Подходит мой оруженосец (звать Ансельмом, иль Адельмом, иль Бертраном – и-ик… не помню…)
“Давайте вас перевяжу (сикось накось, кось на сикось, грязной тряпкой, где же тут мои портянки, что в углу вчера стояли???)”
И в санитарную телегу (дышла гнуты, спицы биты, без колес, и лошадь сдохла)
С собою рядом положу (я не против; только сзади, носом к стенке, между трупов, чтоб не дуло).

С тех пор прошло годов немало (лет 17, 20, 30 – сорок восемь!!!)
Госпитальерам я служу (не тужу!)
Ращу лечебные я травки (от запору, и поносу, и другой различной хвори)
Оруженосца сторожу (от соседа, извращенца, тамплиера, содомита – совратит и не заметит!)

На юг вороны полетели (до Прованса, может, дальше, а не знаю – не сказали),
Пришла осенняя пора (ексель-моксель!!!)



Просыпаешься утром и думаешь: буду хорошей!
Буду всем улыбаться, любовь и тепло излучать,
Буду корм выносить для бездомных собачек и кошек,
А в критических случаях – думать и мудро молчать. Убеждаешь себя: мол, отныне не буду метаться,
Обижаться, кокетничать, злиться, ругаться, вопить,
Буду делать зарядку и день начинать с медитаций,
Минералкой лечиться и деньги на отпуск копить…

…Упадешь, обессилев, зароешься сладко в подушку,
Проведенному дню, как обычно, подводишь итог:
Двадцать восемь обид (две – смертельных) и ссора с подружкой,
Пять значительных вздохов и три демонстрации ног.

Восемнадцать ехидств, тридцать шесть шепоточков вдогонку,
Девять сплетен, три кофе (которых не стоило пить),
Семь бессмысленных трат, двести пять замечаний ребенку,
И одно (но большое!) желанье кого-то убить.

Засыпаешь и думаешь: завтра… конечно… хорошей…
Застилают сознание рваные сны-облака.
Где-то в сердце скребут коготки голодающих кошек...
Ничего, ничего...не забыть бы купить молока
(с)

где то свиснуто